Андреевское братство [= Право на смерть] - Василий Звягинцев

Спиной ко мне сидел тот, кого я увидел на острове первым, — мужчина с разбитым затылком и засохшими потеками крови на плечах и спине.

Напротив — Вера, в том же распахнутом цветном халатике, что был с ней в каюте «Призрака», когда мы нашли ее безжизненное тело.

Справа и слева от нее — еще двое. Их я тоже видел на острове. Один, судя по его лицу, был задушен, второй — убит ударом кувалды Артура в висок. Такая же судьба ждала и меня…

Акт второй того, что казалось трагедией, а сейчас? Ее автор и режиссер вряд ли отличаются тонким вкусом. Явный срыв в мелодраму.

Или… Или эта постановка предназначена не для меня. Но тогда почему Артур, отличавшийся сверхъестественным чутьем (в буквальном смысле), не уловил сейчас столь близкого присутствия своих бывших друзей, а тем более — Веры, о разлуке с которой так печалился.

Может быть, он действительно здесь, внутри специально сконструированной псевдореальности, стал обыкновенным человеком? Сменил знак, как при переносе числа из одной части уравнения в другую?

Повторяю, страшно в обычном смысле этого слова мне не было, для охватившего меня чувства я просто не имею подходящего термина. Я ведь не Гоголь, я человек с неприлично здоровой психикой, без которой не обойтись представителям ряда профессий, от патологоанатомов до репортеров. Люди с более тонкой душевной организацией называют это цинизмом.

Выбор был невелик — повернуться и тихонько уйти или переступить порог дома. Кого-то же бывшие коллеги Аллы здесь ждут? Тем более с Верой мы в конце концов стали добрыми приятелями, а остальных — Ивара, Кирилла, Самсона — мне бояться нет оснований. Как и вообще смешно бояться хоть чего-нибудь здесь. Я ведь уже согласился, что являюсь не более чем электроном или даже элементарной частицей внутри грандиозного псевдокомпьютера.

Ну а на всякий случай, как рекомендовано в соответствующей литературе, постараюсь не смотреть покойникам прямо в глаза.

…Первой меня увидела Вера, сидевшая лицом к двери. Мое появление, как мне показалось, было для нее неожиданностью. На ее губах появилась растерянная улыбка, она даже сделала движение рукой, чтобы прикрыть халатом обнаженную грудь. Глубинный, подсознательный рефлекс, а то и предусмотренный кем-то жест, ведь в предыдущей жизни она вполне спокойно щеголяла своими роскошными формами и в Москве, и на палубе яхты.

Заодно я подумал, что по возвращении «домой», то есть в настоящую Москву XXI века, крайне необходимо проконсультироваться с психоаналитиком, меня буквально преследуют сексуальные сюжеты, видения и ассоциации. К добру это не приведет.

— Игорь? Ты… — я догадался, что она, как до нее Артур, хотела спросить: «Ты тоже умер?»

— Здравствуй, Вера. Здравствуйте, господа. (Как же нелепо прозвучала стандартная формула, обращенная к персонам, вряд ли способным исполнить мое пожелание.) Нет, того, о чем ты подумала, я не совершал. Я, возможно, не совсем жив сейчас, но умирать — нет, такого со мной не было. А вы тут какими судьбами?

— Нам нужен не ты, а Артур, — глухим голосом сказал тот, кого я идентифицировал, как Кирилла.

— Зачем? Я тоже лицо в определенной степени заинтересованное. И это я его привел сюда…

— Скажи — пусть придет сам, — не заметив моего вопроса, продолжил покойник. А Вера, как бы стараясь снять нехорошую напряженность, добавила:

— Нам просто нужно с ним поговорить. Кое-что выяснить. А потом тебя, наверное, отпустят на Землю…

— Только меня? Нам нужно туда обоим…

«Возможно, вы все там окажетесь. И очень скоро. Только будет ли от этого кому-нибудь лучше?..» — отчетливо вспыхнула в мозгу не произнесенная, а написанная фосфорными печатными буквами фраза.

«Шизофрения в загробном мире, — подумалось мне. — С чем вас и поздравляю. Уж лучше бы я с Еленой остался…»

Одновременно я сообразил, что получил очередной сигнал по каналам Гиперсети.

Сохраняя остатки достоинства, я изобразил нечто вроде приема «На караул» своим винчестером и, твердо ступая, вышел на улицу.

…Присутствовать на «встрече друзей» меня не пригласили, да я и сам не согласился бы. Есть вещи, в отношении которых любой нормальный человек предпочитает пребывать в неведении. Выяснение отношений между убийцей и его жертвами входит в их число.

Пока они там решали свои проблемы, я, сидя на завалинке, получил возможность прочитать содержание еще одного из внедренных в мою память информационных пакетов. Теперь ко мне напрямую обращался один из тех, кого Новиков называл Держателями Мира или Игроками.

Ощущение было странное. За отсутствием адекватных терминов могу сказать, что более всего наша «беседа» напоминала фрагмент учебного ментафильма. С возможностью задавать в непонятных местах мысленный вопрос и тут же получать соответствующие разъяснения.

Причем общался я с Игроком, чья очередь сделать свой ход наступила только что.

Предыдущий «ход» его партнера (или целого клана Держателей, составляющих «команду») начался в момент моего возвращения на Землю и встречи с Артуром. Тогда они решили изменить нашу реальность путем внедрения в нее идеи «фактора Т» и понаблюдать, как это скажется на обитателях «химеры» и на ней самой.

Условия сей бесконечной и загадочной игры запрещают Игрокам непосредственное вмешательство в судьбы людей, то есть убить кого-нибудь непосредственно при всей своей чудовищной мощи они не в силах. Категорический императив. А вот изменить физическую константу мира — пожалуйста. Например, могут удвоить величину ускорения свободного падения. И посмотреть, что будет с Землей и человечеством. Пример, конечно, очень грубый, но отражает суть.

Обычно они изобретают куда более изящные ходы.

Я удивился — как же так? Существа, способные гасить галактики, забавляются судьбами исчезающих малых объектов, вроде нас с Аллой?

«А что здесь странного? — услышал я ответ. — Люди, умеющие летать к звездам и взрывом единственной бомбы уничтожить целый континент, со всепоглощающим азартом двигают на маленькой доске деревянные фигурки или следят за шариком рулетки. После чего, бывает, и стреляются. А поражение в футбольном матче способно вызвать полномасштабную войну между государствами, в которой погибает сотня тысяч человек. Так чем же хуже мы?»

«Пожалуй, что и так, — подумал я. — Еще можно припомнить Олимпийские игры».

«Ты понял — это хорошо, — сказал мой собеседник. — Тремя ходами раньше „Мы“ сумели сделать так, что стал возможным стык между реальностями, и ты встретился с Новиковым. Это был изящный ход, партнеры не сумели просчитать его последствий. Дальнейшее ты знаешь. „Химера“ ваша устояла. Без тебя, Аллы, Артура и „фактора Т“ она опять вошла в фазу стабильности. Но — ты ведь хочешь возвратиться?»

«Хочу», — ответил я.

«Поэтому тебе предложен выбор. Останься здесь, возникнет новая реальность, с тобой, Еленой, совершенно оригинальной историей, необычайными и любопытными перспективами развития. Артур не смог тебе доходчиво и полно объяснить. Ее подлинность будет абсолютной, мы позаботимся об этом. Ведь ты же не испытывал сомнений в подлинности мира, где прожил тридцать пять лет?»

«Пока не познакомился с Андреем — нет. И… еще были те два раза…»

«А мир Новикова, Ирины, Шульгина и Троцкого совсем похож на настоящий?»

«Конечно, да. Хотя и неуютен».

«Для тебя, а им он близок и дорог. Тот мир, который мы тебе желаем дать, совпадет с тобой абсолютно. И, как люди „Братства“ здесь, там уже ты станешь вершителем его судеб. Хочешь?»

Я не знал, хочу или нет.

Наверное, это было бы заманчиво. Хотя бы просто посмотреть, какая цепь непротиворечивых событий могла привести к возникновению гибрида XIII и XX веков. Побыть Великим князем, а там, возможно… Кем еще можно стать в другой истории? Однако…

«А вдруг я откажусь? Я не хочу терять имеющегося ради неизвестного. И я ведь не властолюбив, ты знаешь?»

«Никто не может этого сказать, не получив возможности испытать себя на деле».

«Но все же. Сейчас я хочу вернуться. Ты меня отпустишь?»

«Тебя никто не держит. Все происходит в полном соответствии с твоими желаниями. Ты пришел сюда за Артуром? Ты его нашел. Сумеешь с ним договориться — вернетесь вместе. Нет — уйдешь один».

«А с ним что происходит вот сейчас?»

«То же, что с тобой. Проблема выбора. Они с друзьями могут договориться, тогда для них возникнет собственная, новая реальность. Например, с момента, когда они только собрались ехать на остров… Тогда все будет по-другому, и мы узнаем, как повлияет на тот мир „фактор Т“».

«Тогда мы с Аллой?..»

«Для вас все останется так, как есть… Вы ведь уже начали новый виток своих судеб, когда Артур и Вера исчезли. Теперь, если ты не решишь иначе, вам, может быть, удастся возвратиться в реальность „после Сан-Франциско“…»